Ekell Ghador| Экель Гадор
Раса и гражданство: кардассианец, Кардассианский Союз Описание внешности |
|
Общая информация
Биография:
2348 – в семье Гадор появляется новый член: Экель. Отец его, гал Гадор, командовал небольшим военным крейсером и заслужил немало хвалебных отзывов от начальства, в том числе и за операции по борьбе с «опасными баджорскими элементами». Большую часть времени семья жила в городе Лакат, но отец часто бывал в отлетах, а мать работала исследователем-геологом на Кардассии Прайм и нередко участвовала в разработках ископаемых как в системе Кардассия, так и в системе Баджор. Будучи совсем юным шкетом, Экель уже определился с делом жизни: он хотел стать военным, как отец. К сожалению, жесткие тесты перед отбором в Кардассианскую Академию не позволили ему поступать на управляющие должности, так что Экель подался в пилоты.
Закончив обучение в 2367 году, Экель Гадор в звании горра почти сразу получил в лицо порядочное количество практики, в основном на шаттлах. Несмотря на неплохие результаты, лишь в 2373 году, с началом Доминионской войны и всеобщей кардассианской мобилизации, Экель получил звание глинна и был переведен в постоянный флот. Половину экипажа составляли джем-хадар, и, хоть Экель ни на секунду не сомневался в истинности приказов сверху, это соседство его страшно тяготило.
В 2374 гал Гадор скомпрометировал себя крайне оскорбительным поступком: попыткой сохранить часть экипажа вместо непосредственного уничтожения цели. Позор дезертирства мог лечь и на Экеля, однако он с матерью вовремя отказался от старшего Гадора как от члена семьи.
В том же году корабль Экеля захватило судно Альянса Федерации с Клингонской Империей. Экелю, еще нескольким кардассианцам и местному ворта удалось сбежать на шаттле. До конца войны молодой кардассианец перебирался с корабля на корабль, выполняя свой долг как солдата, поучаствовал во многих стычках в основном с силами Альянса (хотя несколько раз и с тогдашними доминионскими союзниками).
С окончанием войны в 2375 году Кардассия оказалась совершенно разбитой и сломленной. Огромные потери среди гражданских, несколько политических переворотов и атмосфера упадка в целом заставила кардассианское правительство пойти на уступки с гордостью и предложить Федерации экспериментальную программу обмена кадрами. Это был первый шаг Кардассии к установлению шаткого дипломатического равновесия. Программа была одобрена, (хоть и далеко не всеми), и Экель оказался среди первых нескольких десятков кардассианских «пробных экземпляров». После ускоренного курса АЗФ глинну Гадору присвоили более-менее эквивалентное звание младшего лейтенанта и в апреле 2376 года назначили на USS Argonaut.
Характер:
Воспитанный в духе кардассианского патриотизма и будучи солдатом до мозга костей, Экель редко демонстрирует свой нрав при начальстве. Тем не менее, Экель очень упрям, порывист и склонен к переиначиванию слов собеседника так, как он сам понял (или как ему показалось удобным), что нередко раздражает находящихся вокруг. Не особенно обидчив, но любит порой строить довольно изощренные планы мести. Иерархическое мышление порой не позволяет ему видеть кого-то младшего чина равным себе, но после войны Экель решил пересмотреть этот свой пункт.
Как и многие солдаты, Экель видел поражения Кардассии в последней войне и способен признать их таковыми, но в его сознании прочно сидит мысль, что нынешнее положение его народа – лишь темная полоса на пути возвращения былого величия. И если путь и начальство требует находиться в постоянном пребывании среди бывших недругов, значит, так оно и нужно. Новому капитану Гадор повинуется беспрекословно и, если нужно, будет драться за него до последнего.
В целом у Гадора существует достаточно четкий внутренний кодекс из «можно» и «нельзя», так что колеблется он редко. Однако он понимает, что служба на федеральном корабле и несколько другой подход к управлению, быть может, заставит его пересмотреть и другие свои принципы.
Всю жизнь - и в ходе войны также - Экель придерживался ксенофобских взглядов разной степени утрированности. Однако после поражения Кардассии и своего ускоренного курса в Академии Звездного Флота пришлось признать, что многие другие расы не уступают кардассианцам в определенных качествах. Даже баджорцы. (Последнее заключение далось Экелю с довольно большим трудом).
Персонаж: дополнительно
Мать Экеля осталась устраивать жизнь на Кардассии Прайм в неплохо уцелевшем родном городе. Экель питает к ней самое бурное сыновнее обожание и старается не прерывать связь больше чем на несколько дней.
Также Экель с детства любит читать. Разумеется, любой другой литературе он все же предпочитает кардассианскую, но кое-какие инопланетные произведения он тоже изучал, так что любит подискутировать на эту тему. Также очень любит канар, но старается не налегать.
На службу надевает дополнительные штаны, так как мерзнет в рамках стандартных температур корабля.
Игрок: дополнительно
Ключи:
Средства связи (e-mail, vk, facebook, skype и т.д. по вашему желанию):
Экеля и остальных новоприбывших поселили в наскоро освобожденной части кампуса – он даже нашел под кроватью забытый кем-то падд с десятком старинных болианских стихов. Стихи показались ему откровенно плохими, хоть и не лишенными некоторого благозвучия, но если бы вдруг заявился хозяин с просьбой отдать ему (или ей) падд, Экель с радостью выпроводил бы его обратно.
В целом, он ожидал большего сопротивления от флотских: какие-нибудь несчастные случаи, порча имущества, поджог кампуса, имитация самоубийства. Мало ли чего можно ожидать от особенно экспрессивных личностей. Но нет, прием был достаточно сдержанным, преподаватели были строги и беспристрастны, а комнаты теплыми. Тем не менее, каждый раз подходя к двери комнаты, в которой он жил, или поднося ко рту вилку с едой, или просто прогуливаясь по территории Академии, Экель изо всех сил проверял окружающее пространство на предмет подвоха. И было бы глупо этого не делать.
В Академии было еще несколько групп с ускоренным обучением: для всяких отдельных личностей со специфическим положением дел, а также баджорцев, пожелавших служить в Звездном Флоте. Добровольно во Флот – у баджорцев, похоже, на своей планете дел совсем не осталось. Экель как-то слышал краем уха о том, что в начале разработки программы Академия даже хотела объединить некоторые занятия у групп баджорцев с новоприбывшими кардассианцами. Эта идея умерла в зачаточной стадии – и правильно, считал Экель, Академии только погромов тут не хватало.
Но группы все же не были изолированы. Баджорцы и кардассианцы регулярно мозолили друг другу глаза, где-то группами, где-то индивидуально. Особенной мозолистостью отличались близнецы Орбел. Они не только не скрывали свое отношение к такому дипломатическому решению, но и всячески его подкрепляли. Совершенно случайно нужные аудитории вдруг оказывались запертыми, температура в кампусе падала до андорианских температур, тренировочные голопрограммы оказывались нерабочими, а парочка введенных кое-где кардассианских блюд была заменена ларишским пирогом.
Экеля, как и остальных кардассианцев, раздражали эти детские подлянки, подкрепляемые немым одобрением половины обслуживающего персонала. Преподаватели были более объективны, так что близнецам порой попадало. Но даже молодость братьев и горячая кровь в голове не могла оправдать их в глазах Экеля. Никакой дисциплины, один боевой клич. Хотя некоторые ловушки были довольно изощренными. Для баджорцев.
Так думал Экель, вытаскивая из-под кровати соседа по комнате одного из шальных Орбелов, Кезда.
- Не успел убежать, да? Надо лучше планировать время для диверсий, – сказал Экель, крепко держа Кезда за шиворот. Тот не стал сопротивляться – просто стоял на месте, вперившись в него полным ненависти взглядом.
- Тебе-то лучше знать, да? – передразнил Экеля юноша, - Вы-то лучше всех спланировали время, даже во Флоте нас достали! Где только наглости набрались… ах да, вам ее по жизни не занимать. Что стоишь, ложкоголовый? Давай, избей меня, пытай, или что вы там делаете с захваченными в плен. Я не бегу, если ты не заметил.
От его речи, блеска в глазах и святой веры в непогрешимость своего народа у Экеля аж в глазах зарябило, так ему хотелось исполнить все, что только что запальчиво предложил юноша. Второй кулак сжался сам собой – и разжался. Если этот идиот ничего не знает о дисциплине, о ней знает Экель.
- Ты претендуешь скорее на нашкодившего крысенка, чем на пленного солдата, Орбел, - почти бесстрастно произнес кардассианец. – А крысят сажают в безопасную клетку, где они смогут шипеть на всех, не будучи покусанными. Твоя безобидная бомбочка, что ты лепил под кровать, останется мне на память, потому что ты совсем не против. А теперь пойдем поищем клетку.
Экель приоткрыл дверь, взял побледневшего Орбела за локоть и, отвесив небольшой подзатыльник, выпроводил из комнаты.
Дурацкие выходки против кардассианцев прекратились на какое-то время, а потом возобновились вновь, хоть и заметно обмельчали. Малейший проблеск оригинальности сменился просто большим количеством диверсий, но потом прекратились и они. Похоже, дело Орбелов жило еще какое-то время, но затухло из-за бездействия самих близнецов. В том, что они больше не принимали участия в выходках, Экель не сомневался: похоже, боялись личной мести или что их не столь уж безопасную бомбочку сдадут кому-нибудь из преподавателей.
Экелю очень хотелось как-нибудь подкинуть ее близнецам обратно. Чтобы обоих шмякнуло хорошенько о потолок. Или о пол. Или все сразу. Но негласное игнорирование друг друга, воцарившееся между кардассианцами и баджорцами, его вполне устраивало.
Но ларишский пирог в рецептах они так и не заменили.
Отредактировано Ekell Ghador (2016-04-07 20:42:52)
